Программа строительства Ивановского полиэфирного комплекса оказалась схемой вывода госсредств, утверждает эксперт Никита Кричевский в публикации в ИА «Регнум».
Центральный офис Внешэкономбанка в Москве.
Интерес к описанной ниже истории возник случайно, после прочтения в «Независимой газете» вроде бы проходного комментария блогера «Эха Москвы» Никиты Исаева, бывшего начальника отдела инвестиций в правительстве Ивановской области и директора Департамента специальных программ и проектов территориального развития Минрегиона. В том комментарии Исаев критически отозвался о проекте строительства «Ивановского полиэфирного комплекса» (ИПК): мало того, что проект, на взгляд Исаева, экономически неэффективен, так еще «25 млрд. рублей инвестиций не оставят значимого следа в экономике Ивановской области». (Последнее утверждение спорно, так как, к примеру, в 2014 году весь реальный сектор Ивановской области прокредитовался на 67 млрд рублей).
Ну и в чем прикол, — скажете вы, — обычное дело. Кому-то проект нравится, кому-то — нет. А может, Исаева просто в компанию не взяли, вот и озлобился.
Так-то оно так, да только вскоре с сайта «Независимой» тот коммент таинственно исчез. Хорошо, что его успел процитировать «Росбалт», а то бы пришлось воспроизводить по памяти.
В общем, инстинкт исследователя уже проснулся, и в процессе «раскопок» начали всплывать такие подробности, от которых волосы вставали дыбом. На фоне реальных инвестиционных проектов Ивановской области типа истории с Faberlic, программа ИПК оказалась беспрецедентной по своей наглости схемой вывода государственных средств и не куда-нибудь за границу, что, к сожалению, привычно, а в направлении изрядно поиздержавшегося в борьбе с «кровавым режимом» Михаила Ходорковского.
По порядку.
Начну с того, что в медиасопровождении проекта всюду выпячивался ВЭБ, чей нынешний руководитель Сергей Горьков в феврале этого года с помпой заявил Владимиру Путину: «В декабре мы одобрили несколько проектов, таких как Ивановский полимерный завод, к примеру, — по техническому текстилю. В России не было такого завода, большая инвестиция — $500 млн». Действительно, сейчас в стране производства синтетических (полиэфирных) волокон нет. ИПК призван заместить импортное сырье для легкой промышленности, которая и станет основным потребителем продукции (материалы для автопрома, основы для кровельных материалов, производство одежды, мебели и т. д.).
Вообще, со стоимостью возведения ИПК происходят необъяснимые манипуляции. Запомните слова Горькова — $500 млн или порядка 30 млрд рублей. Но в апреле этого года стоимость проекта оценивалась уже в «более 25 млрд руб.». Кто-то скажет, что дополнительные государственные миллиарды ВЭБа пойдут на разработку проектно-сметной документации (ПСД). Но здесь на помощь приходит сайт ивановского губернатора: «Общая стоимость разработки проекта составит 300 млн. рублей».
Помимо этого, на всех углах подчеркивалось, что проект будет реализовываться в партнерстве с иностранцами: в декабре прошлого года прошла информация, что «в начале зимы 2016-го был заключен договор на поставку оборудования, шеф-монтаж и сервисное техническое обслуживание с Uhde Inventa-Fischer GmbH, входящим в состав фирмы ThyssenKrupp Industrial Solutions. С финансированием проекта помогает Внешэкономбанк (ВЭБ), выдавший… кредит на 20,4 млрд руб.».
Иностранные поставщики и технологии — это, безусловно, хорошо, но вы обратили внимание, что общая сумма кредита ВЭБа буквально за пару месяцев выросла с 20,4 млрд до 30 млрд рублей, о которых Горьков в феврале докладывал Путину?
Прирост суммы займа без малого в 9 миллиардов с хвостиком, это еще не вечер. Весной 2015 года губернатор Ивановской области Павел Коньков в интервью РИА Новости привел несколько иные данные: «По актуализированным данным на январь текущего года стоимость проекта составляет 17,7 миллиарда рублей». Инфляция, надо полагать, хотя тот же обменный курс все это время оставался стабильным.
Удивили ежа, — вновь парируете вы, — всем известно, что коррупционные аппетиты приходят во время корыстной еды. К тому же дополнительные 12 с лишним миллиардов для ВЭБа — семечки, копейки. Даже если они государственные.
Однако в июле этого года на сайте «Radio Praha» была опубликована заметка, где
а) стоимость ИПК была определена… в $140 млн. или плюс-минус 8,4 млрд. рублей. Возможно, это цена лишь одной стройки, но пройдите по ссылке и прочтите стартовое предложение: «Чешская компания Unistav построит химический завод в Ивановской области стоимостью 140 млн долларов» — где тут про строительство?;
б) помимо ВЭБа финансировать проект, как оказывается, намерен чешский банк ČSOB. Но что конкретно будут финансировать чехи, если глава ВЭБа уже объявил президенту сумму в четыре раза больше требуемой?;
в) снова по ссылке: «должником является не сам завод, а четвертый крупнейший банк России «Внешэкономбанк». Вот это да! Мало того, что ВЭБ выделяет кратно превышающие объявленные чехами финансовые ресурсы, так еще добровольно выступит должником чешского банка! Не гарантом, а именно должником!
Хороша схема?
А то! Особенно если учесть, что ВЭБ, как выяснилось, кредитует не региональную и даже не частную российскую, а полностью оффшорную компанию. Причем, кредитует, невзирая на протесты экологов, поскольку в мире, по сведениям защитников природы, пока не создано технологий переработки высокотоксичных химических веществ с нулевым выбросом (по разным данным, проект приняли и финансируют без положенной по закону экологической экспертизы, что является поводом как минимум для доследственной проверки). Интересно почитать, как ВЭБ принимал решение о финансировании строительства ИПК: что было представлено под видом той самой экспертизы? Но увы, такого документа в открытом доступе нет, сия тайна государственная есть.
Зато есть другие документы, не менее интересные. Например, повествующие о том, что до недавнего времени единственным собственником ИПК, по данным Kartoteka.ru, значился некто Алексей Голубович. (Аналогичная информация в 2013 году была представлена на сайте ивановского губернатора: «Основным инвестором строительства в Ивановской области комбината синтетического волокна станет председатель совета директоров компании «Арбат Капитал Менеджмент» Алексей Голубович»).
Тот самый, что в середине 1990-х возглавлял инвестиционно-банковское управление компании МЕНАТЕП Платона Лебедева, а в конце 1990-х — начале 2000-х был директором по стратегическому планированию и корпоративным финансам нефтяной компании ЮКОС Михаила Ходорковского.
Причем, Голубович, как явствует из его интервью, даже не улавливает разницы между химическим и текстильным производством. ИПК, как известно, будет перерабатывать токсичное химическое сырье, а Голубович на вопрос, что его подвигло стать инвестором проекта по строительству комбината химволокна, пафосно изрек: »…у меня есть давний опыт финансирования текстильной промышленности — я занимался этим еще в начале 1990-х годов. Сначала банк, где я работал, за счет кредитов Минфина финансировал оборотные средства текстильных предприятий, потом какие-то из них приватизировали».
Тут, кстати, товарищ еще и приоткрыл завесу над способами разграбления остатков советской текстильной промышленности, но об этом как-нибудь в другой раз.
Гораздо важнее другое: нынешний председатель ВЭБа Горьков в 1994—2005 годах работал на различных HR-должностях в упомянутом банке МЕНАТЕП и ЮКОСе, то есть с Голубовичем близко знаком, думаю, лет 20. Больше того, в 2005 году, в разгар «дела ЮКОСа» Горьков уехал в Лондон, где к тому времени уже обосновался… правильно, все тот же Голубович. Причем, в 2005—2008 годах, без отрыва от места эмиграции, Горьков входил в Совет директоров транспортной группы Fesco, в то время принадлежавшей Сергею Генералову, еще одному знакомцу по ЮКОСу.
Но обо всем этом чуть ниже, а пока свежие вести с офшорных полей: 4 апреля этого года ФАС сообщила, что «согласовала ходатайство от кипрской (!) «Хонсон менеджмент лимитед» на приобретение 100% голосующих акций АО «Ивановский полиэфирный комплекс»… сделка, одобренная ФАС, необходима для того, чтобы в проект инвестировали его собственники в ходе допэмиссии. Это условие привлечения кредита от ВЭБа, знает источник, близкий к переговорам о кредите. Конечные бенефициары «Хонсон менеджмента» — Сергей Пресняков (с долей около 52%), Алексей Голубович (25,1%), Алексей Прудников (около 15%) и Руслан Кряжев (около 10%)». Иными словами, кредит ВЭБа должен быть выдан не российскому предприятию, а офшору!
В процитированном сообщении прекрасно все.
Во-первых, Владимир Владимирович, огромный вам привет от государственных деофшоризаторов из ВЭБа. Как пишут, именно они настояли на переводе прав собственности на будущие активы в офшор, иначе не выдали бы кредит.
Во-вторых, что это за правило, по которому допэмиссия возможна при наличии офшорного статуса компании? А если прописка будет российская, то ни-ни?
В-третьих, за какие коврижки один человек, хорошо, несколько персонажей с неоднозначной репутацией могут получить в ВЭБе ни много ни мало $500 млн, да еще под проект, вместо очертаний которого — чистое поле? Неужели исключительно благодаря совместной работе в одиозном ЮКОСе?
Любая, даже самая гениальная схема мертва без исполнителей. Не считать же за таковых Горькова, активно лоббирующего проект замглавы Минпромторга Виктора Евтухова и того же губернатора Конькова. Этих имен нет в учредительных документах, но они постоянно всплывают в публичном поле вокруг ИПК, так что можно предположить, будто упомянутые выше три кипрских «соинвестора» Голубовича на самом деле действуют в интересах государственных чиновников Конькова-Евтухова-Горькова.
Остается Голубович, у которого ваш автор, пользуясь личным знакомством, недавно попытался неуклюже выяснить подоплеку происходящего, ведь он явно, как мне все больше представлялось, выступает номиналом, только пока непонятно, в чьих-то интересах. Сразу скажу, что ничего не получилось (разглашать подробности не имею права, переписка личная). Сначала Голубович, якобы, не понял, о чем речь — мол, я не я и лошадь не моя — и вообще проектом занимается ИПК (в которой Голубович, на секундочку, сособственник с блокпакетом), а он всего лишь «макроэкономист» (вот как нынче именуют себя фондовые барыги). Тогда же, как я понял, он намекнул, что не прочь обсудить размер компенсации за отказ от интереса к проекту. У некоторых, бывает, в голове не укладывается, что интерес может быть немеркантильным.
И да, не обошлось без скрытых угроз (видимо, бывшие ЮКОСовцы окончательно оправились от былого фиаско и снова свято верят в собственное светлое будущее). Голубович ни с того, ни с сего вспомнил о «руководителях соответствующих подразделений» упоминаемых организаций, а там «специалисты» свой хлеб даром не едят.
В нашей переписке был один крючочек, который и подтолкнул к дальнейшим изысканиям: новоявленный «текстильный» магнат с порога заговорил о «Манделе» (так ближний круг Михаила Ходорковского, куда входит и сам Голубович, называет его промеж собой). Остальное было делом техники.
Недавнее фактологическое расследование бизнес-империи «Манделы» содержит весьма любопытный пассаж: «В Чехии имя Ходорковского связывают с бизнесменом Душаном Новотным… Очевидно, Новотны обеспечивает интересы Ходорковского в ряде девелоперских проектов компаний Panorama, Unistav Holding и Novodevelop — тут и жилые, и торговые комплексы. Все эти компании, согласно данным Чешского реестра юридических лиц, были зарегистрированы в 2015 году. С ними — через Unistav International — также связан крупный чешский холдинг Unimex Group». Попутно замечу, что Прага — известный центр антироссийской деятельности «Манделы».
Напомню, как называется фирма, с которой заключен договор генерального подряда на возведение ИПК — Unistav Construction и входит она в Unistav Holding, хозяина которого связывают с «Манделой». Договор с иностранным подрядчиком, подписанный, насколько мне известно, без тендера, притом, что строить ИПК на бумаге планируют за государственные (хорошо, квазигосударственные) деньги. Договор, по которому не только строительная компания, но и производитель оборудования выбраны келейно, вдали от посторонних глаз. Договор, наличие множества белых пятен в котором не видят ни губернатор, ни замминистра. Может, причины их куриной слепоты кроются в чешском и кипрском реестрах юридических лиц?
Все, круг замкнулся. Вначале, как я вижу, появляется мифический проект-«разводка». Затем ВЭБ принимает решение о предоставлении $500 млн на реализацию «воздуха», с помпой информируя об этом первых лиц государства. Параллельно госбанк требует (!), чтобы компания-заемщик, где в балансе хоть шаром покати (в сравнении с выделяемой суммой), перерегистрировалась в офшоре. Потом госденьги уходят за границу, предположительно, на Кипр, в Германию и Чехию, а в России федеральным замминистра Евтуховым и ивановским губернатором Коньковым осуществляется операция прикрытия. И, наконец, часть средств достается «Манделе», на которые тот содержит антироссийское «подполье».
На взгляд витающего в научных облаках обывателя ВЭБ фактически финансирует «Манделу», «Мандела» поддерживает оппозицию, оппозиция требует отставки Путина, а Путин… А Путин, получается, всю эту схему одобрил.
Занимательный декаданс, не правда ли? А вы говорите.
Никита Кричевский, ИА «Регнум»
Самые интересные статьи «Росбалта» читайте на нашем канале в Telegram.
Источник: